Топоним Тепе-Кермен с тюркских языков дословно можно перевести как "вершина-крепость" или "вершина-замок". Название это позднее, как на самом деле назывался средневековый замок на вершине напоминающей своими очертаниями правильную пирамиду горы в долине реки Кача - неизвестно. Может быть - Фуллы, однако наряду с Тепе-Керменом на это легендарное имя претендуют и другие крымские древности - Чуфут-Кале, Кыз-Кермен, Тепсень. Впрочем, название - далеко не единственная тайна, которую хранит Замок Вершины. Среди так называемых "пещерных городов" - своеобразнейших памятников крымского средневековья, расположенных в юго-западной части полуострова, известной некогда под именем Готии, Тепе-Кермен, в определенном смысле, стоит особняком. В силу того, что городище занимало очень небольшую площадь (немногим более одного гектара), причем сколько-нибудь значительных археологических раскопок на его территории не проводилось (за исключением исследований Д. Талиса в 1969 - 1972 гг.) и наличие осадного колодца или другого надежного источника водоснабжения остается под вопросом, однозначно определить тип этого поселения даже на сегодняшний день представляется делом весьма затруднительным.
Некоторые путешественники, посещавшие Крым в XVIII столетии (их мнение передает немецкий географ Тунманн), полагали, что Тепе-Кермен - не что иное как огромный некрополь, а его искусственные пещеры - "колумбарии древних". Утверждению подобной точки зрения, вне всякого сомнения, способствовало обилие обнаруженных склепов-костниц, и она всерьез рассматривалась еще в начале XX века. Так, в 1914 г. А. Гидалевич на основании сохранившейся на стене явно христианской пещерной часовни надписи, состоявшей из четырех букв древнееврейского алфавита, сделал вывод о том, что Тепе-Кермен представлял собой еврейское кладбище. Конечно, эта интерпретация сейчас способна лишь вызвать улыбку, учитывая то, что отнюдь не погребальное, а безусловно хозяйственное назначение подавляющего большинства искусственных пещер Тепе-Кермена вполне очевидно, также не вызывает никаких сомнений христианская атрибуция присутствующих здесь храмов и провинциально-византийский характер всего поселения в целом - еврейская же надпись, скорее всего, могла быть оставлена на стене заброшенной к тому времени пещерной церкви каким-нибудь караимом из общины расположенного неподалеку Чуфут-Кале ("иудейская крепость"), процветавшего в эпоху Крымского ханства, когда Тепе-Кермен уже был известен как "мертвый город", истинное имя которого давно позабыто. Кстати, именно в окрестностях Чуфут-Кале находится древнее иудейское (но не еврейское, а караимское) кладбище, известное под названием Балта-Тиймез.
В середине прошлого века формируется реалистический научный взгляд на историческую сущность городища, что не исключает, впрочем, дискуссионных моментов. Так, например, видный историк-византинист А. Якобсон на основании собственной интерпретации текста Прокопия Кесарийского "О постройках" считал Тепе-Кермен наряду с другими "пещерными городами" византийской крепостью, возведенной на дальних подступах к Херсонесу, этому важнейшему форпосту влияния империи ромеев в Таврике, по повелению василевса Юстиниана I. Эту точку зрения оспаривал известнейший исследователь "пещерных городов" Крыма Е. Веймарн, убежденный в том, что "раннесредневековые крепости и города горного Крыма создавались в первую очередь проживавшим здесь населением, но не повелениями императоров". Исходя из этих предпосылок, Е. Веймарн рассматривал Тепе-Кермен как "крепость-замок", построенный местными жителями "в условиях разложения рабовладельческого строя и зарождения феодальных отношений" отнюдь не для решения сложных стратегических задач обороны Херсонеса от набегов кочевников, а в целях элементарной защиты "своих постоянных обитателей и их имущества от внешних врагов и внутренней опасности".
Археологические раскопки, которые проводил на Тепе-Кермене в 1969 - 1972 гг. Д. Талис, позволили определить хронологические рамки существования поселения, возникшего, очевидно, в качестве крепости-убежища в VI в., пережившего период интенсивной застройки в XII - XIII вв., подвергшегося разрушениям на рубеже XIII - XIV вв. и, несмотря на предпринимавшиеся попытки возрождения, заброшенного около середины XIV столетия. Надо думать, собственно феодальный замок в более или менее классическом понимании появился здесь не ранее X - XI вв., причем его развитие проходило в два этапа, поскольку "весь культурный слой на исследованных участках разделяется на два хронологически разных напластования, относящиеся ко времени после X в." Этими скупыми данными, отнюдь не способными удовлетворить естественное любопытство посетителя Тепе-Кермена, по сути исчерпывается комплекс современных научных представлений о городище, продолжающем хранить свои неразгаданные тайны.
Вместе с тем на Тепе-Кермене известен целый ряд весьма эффектных и выразительных пещерных сооружений, прежде всего - уникальный храмовый комплекс, который несомненное благородство пропорций и тщательность отделки деталей заставляет причислить к настоящим шедеврам внутрискальной архитектуры, не таким уж частым в "пещерных городах" Крымской Готии. Упомянутое обстоятельство наряду с возможностью полюбоваться торжественным великолепием одного из тех пейзажей горного Крыма, которые некое внутреннее чувство, некая призрачная память бесчисленных предсуществований неизменно подсказывает мне называть священными - все это делает загадку Тепе-Кермена особенно притягательной, а предстоящее путешествие превращает в поистине мистическое странствие по тайным лабиринтам истории взаимоотношений естественных ландшафтов и человеческого гения.
Где находится пещерный город Тепе-Кермен и как до него добраться
Тепе-Кермен расположен на небольшом плато, занимающем вершину горы-останца пирамидальной формы, возвышающейся над Качинской долиной. Быстрая горная река Кача берет начало на северном склоне Бабуган-яйлы под горой Роман-Кош (1545 м), высочайшей точкой Крымского полуострова, в тенистом ущелье под сенью заповедного букового леса. К ее хрустальным истокам спускаются на водопой олени и косули, которыми изобилуют эти дикие места. Однако ниже характер реки меняется - в среднем течении Кача привольно несет свои светлые воды по красивейшей долине, занятой фруктовыми садами и небольшими поселками. Плодородная и защищенная складками окрестного рельефа от холодного дуновения севера, Качинская долина обжита человеком издревле, здесь осталось немало следов минувших эпох, известен целый ряд интереснейших археологических памятников - от стоянок древнего человека эпохи неолита (Таш-Аир, Кая-Арасы) и "каменных ящиков" тавров до среденевековых "пещерных городов" и монастырей Качи-Кальон, Кыз-Кермен, Тепе-Кермен, а также руин храма Иоанна Предтечи и старинного некрополя с надгробиями причудливой архаической формы в селе Верхоречье (бывш. Бия-Сала). Большинство этих памятников сосредоточено в районе Внутренней гряды Крымских гор, в толще которой Кача за сотни тысяч лет своего существования, постепенно растворяя мшанковые и нуммулитовые известняки, образовала глубокое ущелье, ограниченное отвесными скалами. Эту наиболее живописную часть долины называют Качинскими воротами.
Добраться до Качинской долины проще всего на рейсовом автобусе, следующем из Симферополя или Бахчисарая до Синапного. У села Предущельное впереди открывается вид на Качинские ворота - после безмятежной равнины Второго межгрядового понижения колоссальные громады отвесных скал, нависающие прямо над дорогой, производят особенно сильное впечатление. Дорога втягивается в ущелье, чуть дальше слева по ходу движения покажется небольшая площадка, которую образуют расступившиеся здесь скалы. В дальней части площадки находится хороший оборудованный источник, над которым вздымается наклоненная, словно каким-то немыслимым образом висящая в воздухе, грандиозная глыба. Это Таш-Аир ("камень упал" - тюрк.), здесь много тысяч лет назад была стоянка людей неолитической эпохи, а позднее, в эпоху бронзы, представители племен кеми-обинской культуры, населявших полуостров в III - II тыс. до н. э., оставили на скале рисунки, выполненные красной охрой - многофигурные композиции с изображением вооруженных людей, возможно, представляли собой попытку рассказать о каком-то межплеменном военном конфликте, о вторжении завоевателей. К сожалению, в настоящее время наскальные рисунки Таш-Аира уже плохо просматриваются.
Дорога бежит дальше, слева тянется мощная скала, в которой привлекает внимание огромная ниша - естественный грот, чем-то напоминающий величественный портал готического собора. Крутой склон от дороги до подножия скалы усеян следами доисторических обвалов - глыбами, обломками скал, причем в некоторых из них заметны вырубленные некогда человеком двери и даже окна. Качи-Кальон. Сейчас трудно представить себе, что когда-то этот каменный хаос был обжит и благоустроен, помещения, высеченные в обломках скал использовались в различных хозяйственных целях, а некоторые были оборудованы под миниатюрные христианские часовни. Здесь находился средневековый пещерный монастырь с примыкающим к нему поселением. Монахи занимались виноградарством и виноделием - в гротах и пещерных сооружениях Качи-Кальона сохранилось множество тарапанов, этих типичных средневековых приспособлений для переработки винограда. Впрочем, Качи-Кальон заслуживает отдельного посещения и отдельного рассказа. Тем временем мы минуем село Баштановка (бывш. Пычки), расположенное у подножия Качи-Кальона и видим, что теснина ущелья осталась позади - перед нами просторная и живописная долина Качи. Справа - яблоневые сады, за ними - собственно речное русло и покрытые лесом склоны качинского левобережья, а слева в некотором отдалении возвышается гора с плоской платообразной вершиной, окаймленной неприступной стеной отвесных скал. Гора называется Кыз-Кермен ("девичья крепость" - тюрк.) и действительно напоминает своим видом некую фантастическую цитадель. В VIII - IX веках на плато располагалось достаточно крупное укрепленное поселение городского типа, разрушенное, по всей вероятности, во время хазарских войн. Сейчас на поверхности плато можно увидеть лишь задернованные большей частью развалины крепостной стены и жилых усадеб. Кыз-Кермен обычно относят к "пещерным городам", однако на его территории известно только три искусственных пещеры. Совсем другое дело - соседняя вершина, Тепе-Кермен, где в толще скалы было высечено около 250 разнообразных пещерных сооружений.
Автобус следует покинуть на остановке у выезда из села Машино, неподалеку от дорожного указателя с перечеркнутым названием этого населенного пункта, затем перейти шоссе и выйти на грунтовую дорогу, ведущую к Тепе-Кермену. Характерная "пирамида" горы-останца вскоре появится впереди и уже не позволит сбиться с курса. В толще отвесных скал, опоясывающих вершину Тепе-Кермена отсюда уже хорошо видны черные отверстия искусственных пещер, расположенных в несколько ярусов. Огибаем гору с южной стороны, любуясь меняющимися ракурсами вида на этот вознесшийся к небесам каменистый островок, обособленный от осевой линии гор Внутренней гряды древними эрозионными процессами. Остается позади обширная поляна, простирающаяся у подножия Тепе-Кермена, дорога убегает в лес, и здесь путь преграждает шлагбаум. Теперь - влево и вверх по тропе, убегающей к подножию скал сквозь редкий кустарник по белоснежным известняковым осыпям. Подъем средней сложности - достаточно крутой, но короткий: если правильно распределить силы, подняться можно быстро и без всяких проблем. Однако если полностью отсутствуют навыки ходьбы по "сыпучке", следует проявить осторожность и не спешить - в итоге не так уж важно, увидите вы нижний ярус искусственных пещер Тепе-Кермена раньше или позже на каких-нибудь десять минут. Последний участок подъема кажется круче предыдущих, но вот слева в зарослях показалась первая пещерка, а впереди уже совсем близко виднеется мощная вертикаль обрывистого утеса. Выбравшись на довольно просторную террасу у самого подножия скалы, тропа как будто призывает немедленно приступить к осмотру расположенных здесь многочисленных и весьма эффектных пещерных сооружений. Немного отдохнув, этим, собственно, и следует заняться - затем тропа поведет вдоль скалы направо, познакомит по ходу дела еще с несколькими интересными пещерами и укажет единственный путь, ведущий на плато.
Добраться до Тепе-Кермена можно также доверившись другой, не менее живописной дороге. Она начинается в окрестностях "пещерного города" Чуфут-Кале (Кырк-Ор), в верховьях Иосафатовой долины, где находится старинное караимское кладбище Балта-Тиймез. Предположим, мы стоим перед аркой у входа на кладбище (см. фото по ссылке) - отсюда вправо и назад уводит тропа, она приведет нас на плато и вольется в лесную дорогу, перемещаясь по которой важно не пропустить следующую тропу, резко убегающую влево и обычно отмеченную выложенным из камней указателем. Спускаясь вниз по своеобразной скалистой "полке", тропа углубится в высокоствольный дубовый лес, а затем выбежит на поляну, раскинувшуюся у подножия северо-восточного склона Тепе-Кермена. Северо-восточный склон горы-останца более пологий, он покрыт лесом - подъем здесь легче, особенно в жаркий солнечный день. Тропа поднимается непосредственно на плато и выводит к пещерному храму.
Остается заметить, что Тепе-Кермен является одним из объектов Бахчисарайского государственного историко-культурного заповедника, и в летнее время посещение этого памятника археологии платное - в прошлом году вроде бы брали по 10 гривен. Но, понятно, дело того стоит - особенно если учесть, что городище, прежде изрядно захламленное мусором, оставляемым туристами, теперь от него практически свободно. Итак, будем полагать, что воспользовавшись одним из предложенных маршрутов, мы добрались до Тепе-Кермена, и нам уже ничто не мешает приступить к детальному изучению этого "пещерного города". Однако не хотелось бы позволить ожидающим нас разнообразным красотам и достопримечательностям заслонить от нашего внимания главное - собственно пирамиду. Поэтому, пока мы, преодолев подъем, восстанавливаем дыхание, расскажу о том, как взаимосвязаны
Тепе-Кермен и символика пирамиды
Приближаясь к Тепе-Кермену со стороны Качинской долины, можно в полной мере оценить безупречное изящество и вневременное величие этого памятника, воздвигнутого природой. Высота горы достигает 535 м над уровнем моря, а над окружающей местностью ее конус возвышается на 225 м, и впрямь напоминая пирамиду толтеков или майя. Очертания Тепе-Кермена относятся к тем формам, которые неизбежно воспринимаются человеческим сознанием в качестве архетипов независимо от особенностей той или иной культурной традиции.
Символика пирамиды достаточно сложна и многозначна, но ее главной и неизменной составляющей является связь с духом, божеством, установление контакта с иными мирами. Согласно учению некоторых мистиков, пирамида представляет собой устройство, позволяющее транслировать энергетические потоки в разные измерения - именно поэтому древние охотно использовали форму пирамиды в архитектуре культовых и погребальных сооружений, а также в жреческой и магической практике. В Новое время пирамида стала одним из самых известных символов масонства, что также свидетельствует о глубоко сокровенном, эзотерическом характере этого архетипа. С точки зрения философии искусства, пирамида - это четкость формы, преодолевающая косность материи; это - точность определения, которой чужда невнятность средств выражения мысли; это - дерзость вызова, брошенного силой человеческого духа и разума всепоглощающему времени; это - жест, устремленный ввысь, к небу в прямом (покорение космоса) и к Небу в переносном, мистическом смысле.
Вершина пирамиды символизирует пламя, высшую ступень инициации, посвящения в таинства, поэтому небольшое плато Тепе-Кермена уже с глубокой древности могло привлекать внимание жрецов, магов, адептов языческих культов. Сегодня в силу археологической малоизученности Тепе-Кермена невозможно определенно говорить о существовании здесь дохристианских святилищ, однако вполне допустимо с большой долей вероятности предполагать наличие таковых.
Раннесредневековое укрепленное поселение - очевидно, небольшая византийская крепость, возведенная в конце VI века одновременно с целым рядом других фортификационных сооружений в юго-западной Таврике и около XI столетия превратившаяся в феодальный замок владетеля Качинской долины - в глазах местного населения, возможно, обладало известным сакральным статусом, ведь не случайно именно здесь был высечен своеобразный пещерный храм, одно из самых ранних сооружений подобного типа в Крыму, не имеющее себе равных на полуострове по продуманности архитектурного решения и тщательности обработки камня. Вместе с тем, нет никаких оснований для того, чтобы интерпретировать Тепе-Кермен как монастырь (как мы помним, неподалеку располагался крупный пещерный монастырь Качи-Кальон) - хозяин замка несомненно был человеком светским и принадлежал к младшему феодальному сословию Готии, представителей которого византийские письменные источники именуют обычно на греческий манер архонтами. Надо полагать, сюзереном архонта Тепе-Кермена являлся господин Готии - кир или топарх, резиденция которого располагалась, скорее всего, в крепости Дорос на горе Мангуп, а в XIII - XIV столетиях, вплоть до гибели поселения - владыка Кырк-Орского княжества.
Впрочем, феодальные отношения в раннесредневековом Крыму - тема достаточно сложная и запутанная, в данном случае нас больше интересует то, что хозяева Тепе-Кермена - во всяком случае хотя бы один из них, тот, при котором создавался храм - были людьми необычными, по всей видимости тонко разбирающимися в искусстве и, возможно, не чуждыми изучению эзотерических дисциплин своей эпохи. Подобные мысли неизбежно возникают во время осмотра храма и других пещерных сооружений Тепе-Кермена: здесь далеко не все оправдано примитивной функциональностью, многие уцелевшие архитектурные детали свидетельствуют о тонком эстетическом чутье их создателей и заказчиков, а также об искренней увлеченности владельцев замка комплексом мистических идей христианской эсхатологии - словно жизнь проходила здесь в непосредственном ожидании страшного суда и воскресения из мертвых предшествующих поколений.
Эти соображения следует проиллюстрировать конкретными примерами, но прежде на основе всего вышесказанного необходимо сформулировать основной тезис - феодальный замок на вершине горы-останца Тепе-Кермен, этой огромной естественной пирамиды, обладал весьма ограниченными стратегически-оборонительными возможностями, не имел резервной площади, водных источников и других природных условий для дальнейшего развития и постепенной трансформации посада в поселение городского типа, однако на протяжении как минимум семи сотен лет небольшое труднодоступное плато, которое он занимал, активно обживалось людьми. Очевидно, средневековые обитатели края наделяли это место особым, пока непонятным для нас, сакрально-магическим и религиозным значением. Недаром на Тепе-Кермене некоторые исследователи локализуют загадочную крепость под названием Фуллы, известную из ряда византийских источников.
Символика пирамиды несомненно могла сыграть решающую роль в определении жителями Крымской Готии мистического центра Качинской долины - ведь и сегодня над обрывами Тепе-Кермена вперемешку с любителями древностей и ценителями горных пейзажей нередко бродят современные маги, экстрасенсы и другие "охотники за силой". Попытаемся понять - что их сюда привлекает.
Тепе-Кермен: пещерный храм и городище
Оборонительные стены Тепе-Кермена сохранились плохо. Они представляли собой две линии. Внешняя стена защищала посад и располагалась несколько ниже по склону, сейчас она выглядит как заплывший землей вал. Главная крепостная стена тянулась вдоль кромки обрывов и преграждала потенциальному неприятелю доступ на плато. В настоящее время обзору доступны разве только вырубленные в скале "постели" для укладки квадров - впрочем, их вполне достаточно для того, чтобы определить здесь характерную строительную технику юстиниановской эпохи, общую для оборонительных сооружений едва ли не всех раннесредневековых крепостей юго-западного Крыма, впоследствии прозванных "пещерными городами". Безусловно, на протяжении семи столетий существования городища стены неоднократно должны были подновляться и ремонтироваться, однако о характере и качестве этих ремонтных работ мы можем только гадать.
Пещерные сооружения нижних ярусов, высеченные в толще скалы у ее подножия и поднимающиеся уступами, иногда в несколько этажей, буквально опоясывают Тепе-Кермен. Вот здесь есть на что посмотреть - встречаются искусственные пещеры разнообразнейших форм и типов, зачастую довольно просторные и вместительные, состоящие из целого ряда "комнат", соединенных лестницами и галереями. Все эти помещения принадлежали посаду замка и, в основном, использовались как стойла для скота и как хранилища для припасов, на что указывают повсеместно встречающиеся каменные полки с углублениями - ясли для кормления домашних животных и выделанные в стенах кольца для их привязывания, а также прочие вырубки, ясно свидетельствующие о том, что их создатели преследовали исключительно хозяйственные цели. Несмотря на столь утилитарное предназначение, иные из этих пещер способны удивить оригинальными архитектурными решениями, необычными пропорциями, своеобразной акустикой и, конечно, экзотическим декором, за который нетрудно принять размашистую перекрестную штриховку стен, возникшую в результате выработки известняка при помощи зубила.
К пещерам нижнего яруса следует отнести также одну из пещерных церквей Тепе-Кермена - прямоугольный вход этого небольшого храма темнеет высоко над древней дорогой, поднимающейся по северо-восточному склону к тому месту, где некогда находились ворота замка. Видимо, когда-то жители посада и прибывающие к замку путники могли подняться в церковь по лестнице, теперь же здесь потребуются хотя элементарные навыки скалолазания. Церковь интересна наличием ризницы, а кроме того - сохранившейся надписью из четырех букв древнееврейского алфавита (именно об этой надписи я упоминал в самом начале данного эссе). Однако не этот храм являлся главной святыней замка. Немного терпения, мы поднимаемся на плато.
Пещерный храм с баптистерием (по данным, обнаруженным А. Л. Бертье-Делагардом в неизданном "Сборнике рукописей архиепископа Гавриила", христианское население окрестностей Тепе-Кермена во второй половине XVIII века называло этот храм церковью свв. Константина и Елены, насколько это название соответствует раннесредневековому - неизвестно) находится поблизости от предполагаемых ворот крепости. Скорее всего, изящный миниатюрный храмовый комплекс первым являлся изумленному взору гостя, оказавшегося на территории "богоспасаемого" замка, и поражал его воображение своим неземным великолепием. Пусть сегодня разрушены поднимавшиеся здесь к небу постройки, пусть осыпались дивные фрески и преданы сожжению лики святых, написанные тончайшей темперой на благовонных можжевеловых досках, пусть поруганы, расхищены и разбросаны мощи праведников, омытые терпким вином благословенного их трудами и молитвами дола - но это великолепие подобно затаенной улыбке по-прежнему сквозит в спокойной продуманности пропорций, в элегантных изгибах камня, которые придала ему рука мастера.
Храм сооружен не в отвесной громаде обрыва, подавляющего своей циклопической мощью, а в невысоком, едва в человеческий рост, скалистом уступе, перед которым протянулась узкая терраса, занятая плитовыми гробницами. Выше уступ переходит в покатый склон, вскоре завершающейся ровным плато, в период существования замка плотно застроенным, а ныне заплывшим землей, заросшей деревьями и кустарниками, скрывающими руины разрушенных зданий. Лишь россыпи камня да попадающиеся кое-где обломки черепицы напоминают о том, что когда-то это место было обитаемым. Но отложим прогулку по плато и вернемся к храму, окинув взором окоем, которым любовались в свое время и его прихожане - вот на западе протянулись отвесной стеной обрывы Кыз-Кермена, отделенные от нас глубокой безымянной балкой, на востоке плывет фантастическим миражом в лиловой дымке далекий силуэт Чатыр-Дага, вздымающего к небу остроконечный пик мыса Эклизи-Бурун, а вот взглянув на юг, заметим то, чего точно не видели средневековые обитатели замка - серебристые купола Крымской астрофизической обсерватории в поселке Научный. Вид, открывающийся с вершины гигантской пирамиды Тепе-Кермена так хорош, так безмятежен, что им можно любоваться часами, однако нас ждет таинственный сумрак пещерного храма.
В храм ведут два параллельных входа - один из них позволял прихожанам оказаться непосредственно в наосе, то есть центральной части храма, где во время богослужения находились верующие; второй открывал доступ в баптистерий (крещальню). Собственно храм и крещальня располагались в одном помещении, высеченном в толще скалы, размерами 10,5 на 4,5 м. и высотой около 2,6 м., однако были символически разделены ступенькой в 15-20 см., причем пол крещальни возвышается над наосом. Еще выше приподнят пол алтарной части храма, выступающий в данном случае внутрь помещения и отделенной от наоса высеченной из цельной скалы алтарной преградой, которая в верхней части представлена шестью фигурными колоннами (полностью сохранились три) со своеобразным орнаментом на капителях, а в нижней - тонко выделанными стенками, украшенными двумя крупными рельефными изображениями крестов. Эти кресты особенно интересны характерной "тевтонской" формой. Кресты подобной формы отмечены также на некоторых архитектурных деталях раннесредневекового Херсонеса. Что это - "германский след", традиция крымских готов или простое совпадение? Пока что - загадка, равно как и редкостная, уникальная планировка этого пещерного храма. Обычно в христианских церквях, в том числе и средневековых, расположение нефа продольное, здесь - поперечное: внутреннее пространство храма не вытянуто от входа к далекому и неотмирному алтарю, но окружает его, словно стремится принять активное участие в священнодействии, совершающемся в узорчатой клети алтарной преграды прямо посреди обступивших ее молящихся. Кто знает - не вторглись ли здесь в незыблемые каноны христианской архитектуры подспудные эстетические принципы языческих ритуалов? Алтарь ориентирован, разумеется, на восток - в восточной стене вырублено световое окно, под ним - жертвенник.
В крещальне привлекает внимание тщательно вырубленная в камне крестообразная купель, стенки которой поднимаются над полом почти на 40 см., причем общая глубина купели1,25 м., ее размеры явно ориентированы не столько на младенца, сколько на взрослого человека - на такового же несомненно расчитаны две ступеньки для спуска в купель. Таким образом, эта архитектурная деталь совершенно недвусмысленно свидетельствует о том, что храм был сооружен в тот исторический период, когда местное население, еще в массе своей языческое, начинает активно обращаться в христианство. Как говорилось ранее, в горном Крыму такая ситуация складывается во второй половине X - XI вв., когда после гибели Хазарского каганата здесь вновь усиливается влияние христианской Византии - вероятно, именно этим временем и следует датировать сооружение на Тепе-Кермене храма с баптистерием.
В полу крещальни и храма вырублены могилы, закрывавшиеся каменными плитами - плитовые гробницы, ими же испещрена терраса перед входом в баптистерий. Могилы окаймлены хорошо заметными пазами для укладки и крепления плит. Позаимствованный из восточных провинций Византии погребальный обряд, бытовавший в горном Крыму с X в. до турецкого завоевания в 1475 г., ныне может показаться весьма экзотическим, однако верующим христианам той эпохи, живущим ожиданием Страшного Суда и мистического "восстановления мертвых из праха" он представлялся единственно разумным и спасительным. Умершего по выполнении положенных ритуалов помещали в плитовую гробницу, а через несколько лет, когда плоть истлевала, его кости извлекались, под чтение молитв омывались вином (в русском языке эта традиция отражена в известной идиоме "перемывать косточки") и затем аккуратно складывались в склеп-костотеку, где они должны были ожидать исполнения древних пророчеств. При этом надо понимать, что склеп был отнюдь не индивидуальный, в него без разбора помещались останки многих умерших, однако анатомический порядок костей, равно как и их принадлежность никого не беспокоили - считалось, что Господь разберется, а вот вином омыть - это обязательно. Что же до плитовой гробницы - она не пустовала, ее уже занимал следующий: дело было поставлено на поток. Кстати, мне приходилось слышать, что такой способ погребения до сего дня практикуют на монашеском Афоне.
Подобный "конвейер" по переработке человеческих останков может показаться нам верхом цинизма, однако такой взгляд будет глубоко ошибочным - все сохранившиеся детали указывают на то, что жители Замка Вершины относились к упомянутому процессу в высшей степени благоговейно и вдумчиво, ведь земную жизнь они научились воспринимать как мимолетный кошмар, предпочитая готовиться к обещанной им жизни вечной. Менталитет людей средневековья сильно отличался от нашего. Но что это значит - они были глупы? наивны? находились в плену суеверий и предрассудков? Сложный вопрос, но как сын своего века, я отвечу - да, конечно. Их убогие жилища разрушились, их смешные надежды развеялись, все поглотило время, и сами их драгоценные мощи, сбережению которых они уделяли столько внимания, не дождались Страшного Суда - их растащили из склепов падкие на "готичную" экзотику "позитивно мыслящие" туристы. Но вот что интересно - эти средневековые недотепы оставили нам удивительные храмы: примитивные дикари тогда еще просто не умели "рубить бабло", а дурной силы им было не занимать - вот они и тешились никому не нужными затеями. Ведь сколько времени, сколько сил потрачено... Недаром еще известный исследователь крымских древностей П. И. Кеппен в своем "Крымском сборнике", вышедшем в свет в 1837 году, рассказывая о пещерном храме Тепе-Кермена, удивлялся: "Каких трудов стоило изсечь этот храм божий? Каким терпением должны обладать те, которые поставили по себе этот памятник?" Мы, люди современные, прагматичные и знающие толк в жизни, подобным терпением, понятно, не обладаем. Поэтому есть сильное подозрение, что оставим "по себе", скорее всего, только свалки и лупанары. Но это к слову, не будем отвлекаться.
Склеп, в котором еще сохранились какие-то жалкие остатки тех самых омытых вином мощей (несколько лет назад их было значительно больше), находится чуть ниже террасы с плитовыми гробницами. Отсюда можно вновь подняться на плато. Скрытые в зарослях кустарника развалины жилых усадеб не слишком зрелищны. Стоявшие здесь когда-то дома были двухэтажными, с двускатной черепичной кровлей. Обнаружен на плато также фундамент небольшой наземной часовни, но вообще-то Тепе-Кермен во многом еще остается археологической целиной. Пока что все известные постройки датируются периодом с XI по начало XIV вв. Тем не менее, на плато еще есть, на что взглянуть.
Искусственные пещеры верхнего яруса большей частью представляют собой подвалы усадеб - их особенно много вдоль южной и юго-западной кромки обрыва. Однако вдоль южных обрывов, нависающих над древней дорогой, ведущей к воротам замка, сохранилось несколько пещерных сооружений, использовавшихся в качестве боевых казематов - находившиеся в них лучники могли вести обстрел приближающегося к воротам противника. Пещерные сооружения верхнего яруса, приютившиеся подобно гнездам ласточек у самого края отвесной скалы, выглядят весьма эффектно, однако их посещение, разумеется, требует известной осторожности. Вот лесенка сбегает вниз и устремляется, кажется, прямо в бездну, но нет - за поворотом открывается вход в просторную пещеру, стены которой выстилает вечнозеленый плющ, образуя живописные драпировки и создавая в сочетании с богатым оттенками известняком скалы, архитектурными деталями и световыми отверстиями настоящие неоромантические композиции, воскрешающие в памяти таинственные миры, созданные воображением мастеров литературной готики.
Тепе-Кермен: Солнечный камень. Апокриф
Мы завершаем прогулку по Тепе-Кермену у юго-западного выступа плато, где над обрывом застыл приметный издали одинокий камень, напоминающий не то менгир, не то обелиск, не то солнечные часы. Когда-то здесь возвышалась некая постройка, она давно исчезла с лица земли, но один-единственный камень на самом краю головокружительной пропасти уцелел. Некоторые экзальтированные граждане поговаривают о том, что теперь этот камень аккумулирует всю магическую силу грандиозной пирамиды Тепе-Кермена, и даже просто находясь поблизости можно испытать на себе воздействие этой силы, изменить свою судьбу или приобрести необычайные способности. Но будет ли такое воздействие исключительно благотворным? На этот вопрос продвинутые граждане отвечают уклончиво.
Иные же говорят, что в Солнечном камне посредством властного заклинания запечатлел свою бессмертную душу один из здешних архонтов, последний великий кудесник Готии, строитель Тепе-Керменского пещерного храма, привнесший в архитектуру этого сооружения все странное, необъяснимое и завораживающее - он не захотел воскреснуть в ином мире и предпочел остаться здесь, превратившись в гения места. С тех пор он глядит на убегающие вдаль волны куэстовых гряд, на раскинувшуюся внизу долину Качи, и осеняет этот прекрасный пейзаж неуловимым очарованием древней магии.
Рассказывают и еще всякое, поверить во что уже решительно невозможно - и все же, когда находишься здесь, становится понятно, почему Тепе-Кермен даже сегодня, в нашу рационалистическую эпоху способен порождать легенды, исполненные романтического пафоса. Площадка перед Солнечным камнем напоминает капитанский мостик летающего корабля, мчащегося в поднебесье сквозь прозрачную толщу вечности, причудливо преломляющую наши привычные представления о мире. Мнится - вот еще немного, и перед нами явятся во всей очевидности сокровенные ответы на загадки времени и пространства. Но солнце клонится к закату, тень от камня вытягивается и ползет по скале, внезапный порыв свежего ветра возвращает нам чувство реальности, и мы понимаем, что сегодняшняя аудиенция у магов Замка Вершины окончена. Уже спустившись в долину, мы непременно обернемся назад, чтобы запечатлеть в памяти пирамиду Тепе-Кермена, застывшую в пурпурном сиянии лучей вечерней зари и уносящую в ночь свои неразгаданные тайны.
Спасибо за удивительное путешествие - во времени и в пространстве! Удивляюсь и восхищаюсь Вашим стилем изложения, но более всего покоряет любовь к Крыму, которая чувствуется буквально в каждом слове. Хочу подтвердить, что на Афоне действительно до сей поры сохраняется такой обряд погребения, но насколько мне известно, кости укладываются все вместе отдельно, а вот черепа сохраняются в особом месте. К слову, если кости погребенного нетленны, братия монастыря опять их закапывают и усиливают свои молитвы по усопшему, а через год снова осматривают их и, как правило, молитвы братии помогают: кости, уже подверженные тлению, омывают и укладывают в хранилище. Таким образом, нетление у греков означает не святость монаха(как в нашей православной традиции) а наоборот, указывают на какие-то препятствия к его "упокоению". Ещё раз благодарю за "поход в юность"!
В середине прошлого века формируется реалистический научный взгляд на историческую сущность городища, что не исключает, впрочем, дискуссионных моментов. Так, например, видный историк-византинист А. Якобсон на основании собственной интерпретации текста Прокопия Кесарийского "О постройках" считал Тепе-Кермен наряду с другими "пещерными городами" византийской крепостью, возведенной на дальних подступах к Херсонесу, этому важнейшему форпосту влияния империи ромеев в Таврике, по повелению василевса Юстиниана I. Эту точку зрения оспаривал известнейший исследователь "пещерных городов" Крыма Е. Веймарн, убежденный в том, что "раннесредневековые крепости и города горного Крыма создавались в первую очередь проживавшим здесь населением, но не повелениями императоров". Исходя из этих предпосылок, Е. Веймарн рассматривал Тепе-Кермен как "крепость-замок", построенный местными жителями "в условиях разложения рабовладельческого строя и зарождения феодальных отношений" отнюдь не для решения сложных стратегических задач обороны Херсонеса от набегов кочевников, а в целях элементарной защиты "своих постоянных обитателей и их имущества от внешних врагов и внутренней опасности".
возможно, обладало известным сакральным статусом, ведь не случайно именно здесь был высечен своеобразный пещерный храм, одно из самых ранних сооружений подобного типа в Крыму, не имеющее себе равных на полуострове по продуманности архитектурного решения и тщательности обработки камня. Вместе с тем, нет никаких оснований для того, чтобы интерпретировать Тепе-Кермен как монастырь (как мы помним, неподалеку располагался крупный пещерный монастырь Качи-Кальон) - хозяин замка несомненно был человеком светским и принадлежал к младшему феодальному сословию Готии, представителей которого византийские письменные источники именуют обычно на греческий манер архонтами.
есть центральной части храма, где во время богослужения находились верующие; второй открывал доступ в баптистерий (крещальню). Собственно храм и крещальня располагались в одном 
Тепе-Кермен: Солнечный камень. Апокриф
