Ночь, улица – и дальше как всегда – Сработанный еще рабами Рима… Скорей туда, где станет льдом вода! Скорей туда, где будет явь незрима! Сей храм пустует. Гаснет перламутр И позолота. Вечность иссякает, Но острие, расширенное внутрь, Простор небес все так же рассекает. Да, да, исхода нет. Но как-то вдруг, За столько лет не угадав ни разу, Мы разомкнем случайно этот круг, Произнеся бессмысленную фразу. В объятиях любви, во власти сна Мы путь богов узнаем без ошибки. Благословит нас нежная весна, Подарит осень тень своей улыбки… Но память – обезумевший звонарь На мессе моего грехопаденья – Глядит и видит – улица, фонарь, И вожделеет нового рожденья. Я чувствую, как нарастает стрем. Язык мой, друг мой! Мы прорвемся, либо… И это, если вместе мы умрем, Последний шанс сказать тебе «спасибо». 1999 |