Под сенью акации,выросшей за полстолетья
Из тонкого прутика до чадощедрого древа,
Присядь к изголовью,покрытого солнечной сетью,
Когда-то и кем-то любимой сиятельной девы.

За ней менестрели ходили толпой соловьиной,
Пред ней преломляли копьё паладины лихие.
Чем стала теперь она: камнем,песком или глиной?
ШелкОвые косы распались на пряди сухие.

В груди её слизни сидят,укрываясь от зноя,
Ночною порой уползая на жирные грядки.
А лоб благородный стал прочной надёжной норою
Для кучки змеёнышей с их ядовитою маткой.

От жёлтых фаланг соскользнули бесценные перстни,
Со стуком глухим исчезая в парче истончённой...
И только эмалевый простенький синенький крестик
Остался, в истлевшей ладони её заключённый.

Кто тот человек,что в часовню проник на рассвете,
Пока псалмопевец дремал над своей подопечной?
Его ты узнаешь в столетнем ходячем "скелете",
Что тяжко кряхтит,подымаясь с обочины встречной.

08.06.08