Под кожей плеч от содранного света
Мерцал,подобно рому,талый дым.
И на лице измученном поэта
Растрескались улыбка,пот и грим.

Мальтийский гость с табачными ногтями
Задумчиво втыкал в суфле тузов,
И женщина с печальными грудями
Нервически рыдала меж рядов.

Слепой гусляр порвал слепые струны,
Но были незначительны как смерть -
Движение планет в тумане лунном,
Рассудка оглушающая медь.

В пространстве,не помноженном на время,
Пылинкой проплывало Божество,
Незримо соучаствуя со всеми...
А больше и не надо ничего.