Все меланхолия зимы, не то что паутинка,
на окне, за занавеской дышит,
не так поглубже суеты морщин, как
ночераздельные лучи,
не как застенки, двери, крыши.
туман еще. Над головой,
в такие дни порой
туман бывал, похоже, и повыше.
Все меланхолия зимы – самоубийцы,
чернее глаз икон их петли,
то незабудкой, то багровым кровопийцей
взгляд на закат.
Трамвай о них споткнется. Нет ли
в глазах свинцовой тишины?
Как шепот закабалены
в хрусталь богов психического ветра.
Все меланхолия зимы – как громко жить,
через пустое или на пустом.
Как улица запутавшись дрожит,
как обреченный человек.
И время давит, препарируя стеклом
на острие земли, иголки-лже,
где на лице уже
и не обрыв, а леденелый слом.
Все меланхолия зимы – простудный крен
на монологах к вымышленной даме,
эстетика фарфоровых измен,
бестактность чувства.
Рассыпаться во прах, кропя ме-
-ланхолИи свет,
в лазурный пустоцвет
сквозь души, что спадают мотыльками.
| 
